В Брюсселе ставят на Opal

В конце октября Европейская комиссия разрешила «Газпрому» поставлять больший объем газа по газопроводу Opal, который является частью системы «Северный поток», вернее, одним из его ключевых сухопутных продолжений. Что побудило Брюссель пойти на столь принципиальные уступки российскому холдингу, особенно в свете сохраняющегося санкционного противостояния с Москвой? И как вырисовывается роль «Газпрома» в формировании энергетического ландшафта Европы?

Итак, по условиям нового соглашения «Газпром» сохранит за собой уже имеющееся исключительное право на использование 50% мощности газопровода Opal. Плюс для трубопровода одобрена отмена ограничительных норм Третьего энергопакета ЕС. По сути теперь «Газпром» благодаря уступкам ЕК сможет использовать до 90% мощности Opal до 2033 года. Оставшиеся 10% мощности газопровода должны иметь возможность использовать другие поставщики газа. Но стороннего газа на направлении нет. Равно как нет и обозримой перспективы его появления.

Как известно, газопровод Opal — сухопутное продолжение «Северного потока» (Nord Stream) на территории Германии и сейчас может быть заполнен только наполовину, поскольку Еврокомиссия требует от «Газпрома» и оператора газопровода соблюдения требований Третьего энергопакета по доступу третьих лиц к инфраструктуре, за ними резервируется половина мощности. Но держать трубу под фантомный газ — откровенно абсурдное предприятие. И отрадно, что еврокомиссары это наконец осознали.

К тому же параллельно Брюссель постепенно отказывается от Украины как транзитера — ведь в модернизацию газотранспортной системы страны (ГТСУ) необходимо вкладывать как минимум несколько миллиардов долларов. Однако стимулировать киевские власти к таким интервенциям по этой статье не удается — деньги, собираемые Незалежной от транзита российского газа, идут на «горячие» социальные статьи украинского бюджета, причем существенная доля финансов банально разворовывается.

В свою очередь, «Газпром» тоже делает шаг навстречу ЕК, предпочитая не накалять ситуацию, а пойти на некий размен: в ближайшее время компания направит в Европейскую комиссию предложение об урегулировании антимонопольного дела. «Проведены конструктивные переговоры, по итогам которых стороны выразили желание найти взаимоприемлемое решение и двигаться вперед», — прокомментировал итоги встречи с еврокомиссаром по вопросам конкуренции Маргрете Вестагер зампредправления «Газпрома» Александр Медведев. 

Видимо, здесь российская компания подумывает о смягчении подходов для отдельных контрактов с евроконцернами в формульном (с привязкой к стоимости «нефтяной корзины») ценообразовании. Европейские покупатели, как известно, хотят преобразовать жесткую, по их мнению, газпромовскую модель ценообразования на газ, которая сопряжена со стоимостью черного золота. Но сейчас для «Газпрома» это некритично, так как мировые цены на нефть, мягко говоря, далеки от рекордных рубежей.

Горизонт послаблений по Opal, очерченный 2033 годом, говорит и о том, что брюссельские регуляторы задумались об исполнении своей энергетической стратегии, в которой «Газпрому» отведена одна из ведущих ролей. Брюссель по умолчанию сделал долгосрочную ставку на газ «Газпрома». Это не тестовое решение, а своего рода стратегический прорыв для российского концерна, который еще в полной мере не оценен отраслевыми экспертами. Ведь если бы уступка была «мерной» задумкой от Екрокомиссии, тогда ей вполне можно было обойтись годовым интервалом льгот для Opal, по завершении которого закончились бы и послабления для «Газпрома». После Еврокомиссии можно было бы спекулировать на предмет пролонгации преференций для Opal и торговаться с Россией, требуя взамен, например, очередные скидки для покупателей сырья. 

Но тогда это было бы уже не взаимовыгодной кооперацией солидных партнеров, а местечковой ларечной практикой. Марать имидж себе дороже, и прекрасно, что это поняли в Брюсселе. Равно как и перманентно морочить голову «Газпрому», тоже было бы не лучшим выбором еврокомиссаров. Тем более с учетом того, что российский холдинг сохраняет ставку на развитие восточного вектора и желает в долгосрочном плане выйти на паритет экспорта в Европу и Азию.

Напрашивается логичный вывод, что пресловутая «газпромофобия» в Старом Свете служит в основном для популистских акций и не имеет прямого отношения к реальной работе газового рынка и выработке критериев по укреплению энергобезопасности Европы. Учитывая масштабные планы российского газового холдинга поставлять газ на восток, Европе надо четко понимать, что за наше углеводородное сырье ей придется вскоре конкурировать с азиатскими потребителями. И здесь речь идет прежде всего о гранде Азиатско-Тихоокеанского региона — Китае. Как известно, в Пекине ждут первый трубопроводный газ из России, который придет в Поднебесную по магистрали «Сила Сибири» не позже 2021 года. А при форсированном сценарии развития уже в 2019 году.