Умный дракон вместо трусливого льва: инвестиции из КНР как альтернатива ЕС

Самым серьезным положением принятых конгрессом США санкций (помимо, конечно, запрета Трампу их отменять) стало ограничение на поставки западных технологий и западных инвестиций в российскую экономику, и прежде всего — в нефтегазовый сектор. Конгресс наложил запрет на сколько-нибудь значимые инвестиции в этот сектор, а также в трансфер технологий российским компаниям. Те иностранные фирмы, которые будут сотрудничать с российскими и участвовать в проектах, где доля российских компаний превышает одну треть, будут поражены в правах на американском рынке.

Трубу не класть

Эксперты уже говорят о том, что закон может оказать влияние как минимум на пять российско-европейских газовых проектов: "Северный поток — 1" и "Северный поток — 2", "Турецкий поток", "Каспийский трубопроводный консорциум" (в рамках которого в Европу через российскую территорию пойдет казахский газ), а также на Балтийский завод СПГ (сниженного природного газа. — Прим. ред.). 

Однако большинство из них санкции затронут лишь частично (в пунктах, где говорится о запрете участия в "модернизационных мероприятиях"). "Так как в законе о санкциях говорится о "новых" проектах, то "Голубому потоку", "Каспийскому консорциуму" и другим готовым проектам вряд ли что-то угрожает. Новый пакет угрожает в основном "Северному потоку — 2" и второй нитке "Турецкого потока", — говорит Игорь Юшков, ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности. — Поскольку все оборудование уже закуплено, для проектов требуются лишь инвестиции".

Однако с финансированием могут быть проблемы. "На "Северный поток — 2" было предоставлено 9,5 миллиарда евро в виде банковских гарантий со стороны западных партнеров "Газпрома", — поясняет РИА Новости сопредседатель Фонда энергетических стратегий Дмитрий Марунич. Кроме того, под вопросом и технологическая составляющая, прежде всего прокладка трубы по дну. "Специализированных компаний по прокладке глубоководных трубопроводов в мире единицы, и все это — западные компании", — добавляет Марунич.

Львы остались?

Формально ЕС на всех инстанциях выступает с резкой критикой санкций. Европейские министры прямым текстом говорят о том, что принятый закон о санкциях является неприкрытым лоббированием американских бизнес-интересов в ущерб европейским. "Америка — прежде всего" не означает, что интересы Европы должны учитываться в последнюю очередь", — отмечает председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер.

Правда, надежды на ответ немного. В трансатлантических отношениях, конечно, уже зияет приличная трещина, однако она еще не настолько широка для того, чтобы Брюссель бросал вызов глобальным амбициям Вашингтона. "Если Евросоюз издаст противоречащий Вашингтону санкционный закон, то он, по сути, тем самым попытается ограничить действие американского законодательства, которое сейчас носит глобальный характер. А это уже вызов США как мировому политическому лидеру и гегемону — вызов, аналогичный тому, который сделала Россия, присоединив Крым", — говорит Игорь Юшков. 

Да, отдельные европейские компании (прежде всего немецкие) могут попытаться обойти санкции: европейские львы могут найти в себе смелость и пригрозить американским компаниям ответными санкциями в случае, если американские суды тронут европейские компании. Однако более вероятен другой путь — оспаривание американских санкций в международных инстанциях. ВТО должна принять сторону ЕС и России (если она не примет, то зачем в ней тогда состоять?), но это процесс долгий, а деньги и технологии нужны здесь и сейчас.

А драконы?

В этой ситуации некоторые российские эксперты уже призывают обратить внимание на восточных партнеров, прежде всего на КНР. Китай уже не страна дешевого ширпотреба — многолетние инвестиции и технологическое сотрудничество с западными компаниями по китайским правилам (то есть с минимальной защитой интеллектуальной собственности иностранных партнеров) дали определенные плоды. "В технологическом плане китайцы уже сравнялись с Западом. У них есть массовые технологии, заводы СПГ, комплексы разрыва пласта. Отставание есть лишь в технологиях по добыче на шельфе", — считает Игорь Юшков. 

Вопрос лишь в том, есть ли у Китая желание инвестировать в Россию? На первый взгляд, его просто не может не быть. Официальная позиция КНР по вопросу антироссийских санкций была, конечно, дипломатически выверенной. "Мы считаем, что урегулирование разногласий, возникающих между разными странами, должно реализовываться на основе взаимного уважения путем соответствующего равноправного диалога", — говорится в заявлении китайского МИД. 

Однако в политико-академической среде можно было увидеть более жесткие заявления. "Было несколько материалов в издании "Жэньминь жибао" и агентстве Синьхуа (которые обычно публикуют официальную точку зрения руководства КНР. — Прим. ред.). Там считают, что это — путь к всеобщей торговой войне, тогда как надо устраивать инклюзивные отношения и глобальный рынок. Китайцы вообще начинают исходить из того, что становятся глобальным лидером, и уже пытаются поучать остальных, — говорит РИА Новости известный российский китаист Юрий Тавровский. — Кроме того, у них, как и у нас, закончился период повышенных ожиданий от Трампа, и они, похоже, исходят из того, что самое плохое впереди". 

В данном случае под "плохим" можно понимать и использование российского санкционного прецедента против Китая, с подтягиванием к этой торговой войне стран Юго-Восточной Азии. Сошедший с катушек рациональности конгресс США вполне может пойти на этот шаг (и Трамп даже будет за), поэтому в Пекине прекрасно понимают, по кому на самом деле звонит санкционный колокол. 

Китайская The Global Times уже написала о том, что санкции приведут к усилению российско-китайского торгового взаимодействия, особенно в инфраструктурных вопросах. "Санкции еще больше осложнят экономическое взаимодействие между Россией и ЕС, что может убедить Россию взглянуть на Восток", — говорит научный сотрудник Китайской академии международной торговли и экономического сотрудничества при Министерстве торговли КНР Бай Мин. В этом плане энергетика представляет собой весьма перспективное направление сотрудничества. "Энергетика китайцев интересует в первую очередь, и все последние их вложения в нас были именно в эту сферу — "Сила Сибири", ямальский проект", — говорит Юрий Тавровский.

При этом важно понимать, что китайские компании также боятся подпасть под санкции на американском рынке, который для них — по понятным причинам — в разы важнее российского. "Нужно различать государственные интересы Китая и интересы госмонополий, которые контролируются партией, но имеют собственные интересы", — заключает Тавровский.

Автор: Геворг Мирзаян, доцент департамента политологии Финансового университета при Правительстве РФ

Источник: РИА Новости, 04.08.2017