Грядет ли «регионализация» мирового рынка нефти

Президент Венесуэлы Николас Мадуро, посетив Россию, выступил в рамках "Энергетической недели", рассказал о грядущих изменениях на мировом рынке нефти и о том, что от обсуждающегося в Белом Доме ужесточения санкций против латиноамериканской страны пострадают прежде всего американские компании - импортёры нефти, для которых Каракас является давним деловым партнёром. К тому же, большая часть из 3,5 млрд долларов, которые Венесуэле надлежит выплатить в ближайшие 5-6 недель, является американскими займами, поэтому вмешательством во внутренние дела и экономику боливарианской республики Вашингтон вредит сам себе. Какие изменения нефтяным игрокам предлагает Николас Мадуро и поддержит ли их Россия, в интервью Накануне.RU рассказал ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Игорь Юшков.

Игорь Юшков: Мадуро предлагает идеи, основной смысл которых – повысить стоимость нефти на мировом рынке. Он, с одной стороны, пытается осуществить, что называется, словесные интервенции, – делать заявления о реформах и перестроениях рынка, чтобы попытаться подтолкнуть цены вверх. С этой точки зрения, это его заявление направлено исключительно на трейдеров, которые торгуют фьючерсами. Потому что цена, которую мы видим на рынке нефти Brent или WTA, каждую минуту меняется. Она определяется за счёт фьючерсов – контрактов, которые не доходят до реального воплощения, а используются как некий финансовый инструмент. И этим трейдерам нужны какие-то новости, чтобы понимать, продавать ли фьючерсы (тогда они, соответственно, будут дешеветь) или покупать (тогда из-за роста спроса они будут дорожать). Мадуро пытается сказать, что в будущем произойдут изменения, которые приведут к росту цен, а следовательно, надо фьючерсы на нефть покупать сейчас, пока они дешёвые. А если все начнут покупать фьючерсы на нефть, то они начнут дорожать. Соответственно, так как в реальных контрактах все ориентируются на рыночные котировки, Венесуэла сможет продавать свою нефть дороже и получать больше денег.

Венесуэле некогда ждать, у страны коллапс в экономике, именно поэтому, кстати, Мадуро и приехал в Москву. Он отправился в турне по разным странам, чтобы, во-первых, договориться с теми, у кого страна брала в долг, чтобы пока эти деньги не отдавать, а во-вторых, попытаться набрать ещё дополнительных кредитов.

Вопрос: Но, хотите сказать, на самом деле изменений на рынке нефти ждать не приходится?

Игорь Юшков: Мадуро пытается создать некую иллюзию, что рынок нефти поменяется. Регионализация подразумевает возврат от глобального рынка нефти к разделу мира на рынки сбыта, на которых поставщики не лезут друг к другу. Допустим, в Южную и Северную Америку нефть поставляет Венесуэла, России остаётся европейский рынок, индийский рынок – Саудовской Аравии и т.д.

Но в реальности на это никто не пойдёт, потому что рынок нефти глобален и пытаться регулировать его вручную такими картельными инструментами невозможно. Даже сделка ОПЕК+ находится под большим вопросом, бросить её никто не хочет из-за возможного падения цен, но, по большому счёту, её никто и сохранять-то не хочет. Никто на предложение Мадуро не поддастся, как информационный повод это хорошее заявление, а в реальности никаких перспектив абсолютно нет, прежде всего потому, что сейчас все продают везде. Рынок нефти высококонкурентный, там идет война всех против всех, и никакое регулирование не поможет, оно осталось в прошлом, в 1970-е и 80-е гг. Когда ОПЕК работал, это ещё было возможно.

Вопрос: А что касается заявления Мадуро о готовности отказаться от американского рынка сбыта?

Игорь Юшков: Это вообще риторика, характерная для Венесуэлы. И Уго Чавес говорил об этом, он выходил на Генассамблее на трибуну ООН и говорил: "Здесь пахнет серой, здесь выступал дьявол", тогда ещё Буш был. И, несмотря на то, что он проклинал негодяев-империалистов, американский рынок всё равно оставался для Венесуэлы, и страна экономически сильно зависела от Соединённых Штатов. Нынешнее заявление Мадуро – это часть антиамериканской риторики, которая, прежде всего, направлена на внутреннего избирателя. Оппозиция сейчас говорит, что в венесуэльской экономике плохи дела, так как нынешние власти в лице Мадуро продолжают хаять основного покупателя венесуэльской нефти. Мол, если, наоборот, наладить отношения с США и Западом в целом, тогда получится, что можно будет занять большую долю на рынках сбыта, и ситуация в экономике улучшится. И в ответ на заявления оппозиции Мадуро говорит, что может отказаться от американского рынка сбыта.

Но Венесуэла не может отказаться, потому, что их нефть никому не нужна, кроме как американцам. У них высоковязкая сернистая нефть, но благодаря тому, что в США хорошие перерабатывающие заводы, они из этой низкокачественной нефти могут делать хорошие объёмы бензина и дизеля. Если венесуэльцы попробуют эту нефть отправить в какие-то другие страны, то там её купят только с большим дисконтом, потому что им придётся перенастраивать свои нефтеперерабатывающие производства и они получат с тонны нефти гораздо меньше нефтепродуктов, чем получают американцы. Таким образом, Венесуэла привязана к американскому рынку ещё и технологически.

Вопрос: Венесуэла также перешла от нефтедоллара к корзине валют, в которой доллар США будет только одним из элементов наряду с юанем, рублём и евро. О переходе к расчётам за нефть в нацвалютах на днях объявили Иран и Турция. Насколько такие меры смогут поколебать "гегемонию нефтедоллара"?

Игорь Юшков: Здесь не то что поколеблется нефтедоллар, просто во взаимных расчётах будут использоваться национальные, либо какие-то ещё альтернативные валюты. Но важно понимать, что они цену нефти всё равно будут смотреть на мировых рынках, а потом просто по текущему курсу переводить и расплачиваться. Котировки всё равно будут в долларах, потому что отдельно взятой Венесуэле или даже Китаю не переделать мировой рынок нефти, так как торговля фьючерсами осуществляется в долларах. А дальше они могут как угодно расплачиваться. От этого позиции доллара несильно упадут, поэтому это тоже такое популистское заявление. Пока мир ничего лучше, чем торговля фьючерсами, не придумал. 

Сомневаюсь, что Китай и Венесуэла смогут отказаться от этой привязки и договориться продавать нефть, например, по 50 долларов. Вдруг цена на неё за это время вырастет или упадёт. И если большинство товаров Венесуэла импортирует из Китая, то тогда торговля в юанях для неё выгодна. Но так как Венесуэла зачастую покапает не у Китая, а у других стран, желающих продать свою продукцию за доллары, получится, что Венесуэле придётся сначала получать юани и потом менять их на доллары и только после этого покупать какие-то товары у третьих стран.

Автор: Павел Мартынов

Источник: Накануне.Ru, 06.10.2017