Наш ход в европейской газовой партии

Гигантские газовые запасы Ямала приоткроют для иностранцев. Это не конъюнктурный поворот к либерализму, а инструмент решения фундаментальных проблем, с которыми сталкивается экспансионистская стратегия «Газпрома» в Европе

Слет первых лиц ведущих нефтегазовых компаний мира состоялся на прошлой неделе в Салехарде. Им представили гигантские газовые запасы Ямала, и делал это лично премьер Владимир Путин. Целая свита крупных правительственных чиновников, включая Игоря Сечина и нескольких министров, рассказывала потенциальным инвесторам о привлекательности вложений в недра полуострова. Власти РФ впервые заявили о том, что готовы впустить иностранцев в святая святых российской газовой отрасли. Западные и некоторые российские СМИ уже поспешили заявить, что в условиях кризиса и низких цен на нефть и газ российские власти опять готовы делиться контролем над стратегической отраслью с иностранцами.

Но так ли это?

Сила — в запасах, будущее — в СПГ

«Этот жест, приглашение иностранных компаний на совещание в Салехард, говорит не только о нашей открытости, но и о готовности к совместной работе», — заявил Владимир Путин. По словам главы «Газпрома» Алексея Миллера, добыча на Ямале в течение ближайших 20 лет должна возрасти с нуля до 360 млрд кубометров, что соответствует 2/3 текущих показателей. Российский премьер даже пригласил инвесторов посетить правительственное совещание по освоению Ямала, чтобы те «почувствовали себя членами одной команды» (видимо, в эту команду входят «Газпром» и наши чиновники). Произошедшее могло показаться сюрреалистическим, ведь в последние годы иностранцев планомерно оттесняли от контроля над крупными проектами в сфере добычи углеводородов. Были даже приняты законы, фактически закрывшие им доступ к стратегически важным месторождениям. И вот теперь иностранцам дали понять, что в регионе, где сосредоточены крупнейшие неразведанные месторождения страны, куда в перспективе должен сместиться центр газодобычи, они — самые желанные гости. «Предложение неожиданное, — замечает гендиректор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов. — Раньше предполагалось, что свою главную кубышку “Газпром” будет открывать самостоятельно».

Вообще-то Ямал для газовиков район не очень удобный. Проблема и в сложных климатических условиях (вечная мерзлота, холод, сильные ветры, частые штормы и, главное, сложная ледовая обстановка едва ли не круглый год), и в положении этого региона, отделенного от основных районов потребления большими расстояниями, включающими протяженные ледовые пространства. Однако есть причина, по которой иностранцы должны сломя голову лететь на этот «край света» (так переводится название полуострова с ненецкого). Это запасы недр Ямала, а точнее их размер. К 1993 году на полуострове было разведано два с половиной десятка крупных газовых и нефтегазоконденсатных месторождений. Балансовые запасы газа на Ямале, по словам Владимира Путина, сейчас составляют около 12 трлн кубометров — это более четверти общероссийских. А прогнозные ресурсы, по заявлениям главы Минэнерго Сергея Шматко, оцениваются в 50 трлн кубометров (геологическая изученность полуострова пока на порядок ниже, чем в староосвоенных районах Западной Сибири). Любая из этих цифр ставит Ямал в число главных, наряду с Персидским заливом, газоносных провинций планеты с общемировыми доказанными запасами в 177 трлн кубометров.

Еще одной концептуальной новацией проведенных в Салехарде мероприятий оказался акцент на развитии производств сжиженного природного газа (СПГ). Эта тема в новейшей истории оте­чественной газовой отрасли возникала уже дважды: во второй половине девяностых и в начале нынешнего десятилетия. Но, пожалуй, с таким размахом и энтузиазмом ключевые персоны отечественного ТЭКа об СПГ заговорили впервые. Эту тему затронули и премьер, и все выступавшие министры, а в докладе главы Мин­энерго Сергея Шматко и руководителя «Газпрома» Алексея Миллера она, пожалуй, оказалась главной. Как выясняется, именно СПГ, а не новые трубопроводные проекты теперь позиционируются у нас как основной инструмент диверсификации экспорта. По словам Миллера, газовая монополия рассчитывает, что к 2020 году мировой рынок сжиженного газа удвоится, а ее доля в этом быстрорастущем сегменте энергетики достигнет 25%, что лишь ненамного меньше нынешнего объема экспорта газа в Европу по трубам.

Как мухи на мед

В мире пока лишь один завод (на побережье Аляски) работает в субарктических условиях, впрочем, все же не таких суровых, как на Ямале. Поэтому, как пояснил министр энергетики, реализация СПГ-проектов нуждается в выработке новых технологических подходов, из-за чего уже сейчас необходимо обсуждать подобные проекты с иностранцами. И только с ними, ведь, как объясняет ученый Юрий Орлов, соавтор серии исследований, посвященных перспективам производства СПГ в России, российские компании крупнотоннажное оборудование для сжижения природного газа в ближайшие годы производить не смогут.

Оценить перспективы в Салехард прилетели первые лица всех приглашенных транснациональных энергокомпаний, за исключением BP и Chevron. «В качестве фундаментального барьера принято указывать на негативный опыт взаимоотношений иностранцев с нашими властями, но так ли уж убыточна их работа в России? — размышляет Константин Симонов. — Вот компанию Shell вынудили уступить контроль над сахалинским проектом, но она получила многомиллиардную компенсацию, и пока все кричали о том, что с ней творят власти, сама Shell почему-то молчала. Судя по тому, что англо-голландская компания теперь в числе ключевых партнеров “Газпрома”, обиженной она себя не ощущает. Что уж говорить о немецких и итальянских компаниях, которые получают активы на российской территории и зарабатывают сотни миллионов на одних опционах». Несколько месяцев назад представители компании создали вместе с «Газпромом» рабочую группу по проработке совместного участия в строительстве СПГ-завода на Ямале.

Как замечает аналитик компании «Велес Капитал» Дмитрий Лютягин, «в Европе добыча падает на пять-семь процентов ежегодно, самообеспеченность континента газом к 2025 году снизится с нынешних 41 до 20 процентов, в таких условиях игнорировать доступ к гигантскому газоносному району компании этого региона себе позволить не могут».

Все, что можем

Зачем иностранцы понадобились российским властям? Поскольку на дворе финансовый кризис, напрашивается уже прозвучавший во многих СМИ вывод: дескать, все дело в упавших ценах и сжавшемся потоке нефтедолларов, их опять не хватает, поэтому-то и зовут на помощь иностранцев. На самом деле все обстоит не так: проблемы конъюнктурные могли сыграть лишь роль спускового крючка, главные причины куда более фундаментальны.

Одна из них — концептуальные сложности в отношениях с главным покупателем российского газа, Евросоюзом. По мнению известного нефтегазового аналитика Дэниела Ергина, которым он недавно поделился с российскими журналистами, отечественная монополия в последнее время не получает достаточных сигналов из Европы о том, что потенциальные объемы добычи будут законтрактованы в нужных для нее количествах: в то время как извлекаемые запасы компании составляют 26 трлн кубометров, на долгосрочную перспективу из них пока законтрактовано только 2,3 трлн кубометров. «Газпром», по мнению аналитика, будет вынужден смещать акцент от жестко привязанных «трубопроводных» контрактов с европотребителями в сторону более гибких форм поставок в виде сжиженного газа. Показательно, что в нынешнем году европейские компании, несмотря на зафиксированный в договорах принцип «бери или плати», резко сократили закупки российского газа, предпочтя ему подешевевший СПГ. Неясно, как они теперь урегулируют финансовые взаимоотношения с «Газпромом», однако очевидно, что сами эти условия для них становятся менее привлекательными. Общий вывод: рынок сжиженного газа для «Газпрома» превращается из перспективного направления в жизненную необходимость.

Другая фундаментальная проблема состоит в технологическом отставании российской нефтегазовой отрасли и растущей доле трудноизвлекаемых запасов. Упомянутое отсутствие крупнотоннажных СПГ-технологий даже не самая большая беда. Наши компании испытывают сложности с изготовлением и прокладкой подводных трубопроводов, использованием технологий по извлечению газа с больших глубин.

Если у нынешних базовых месторождений «Газпрома» запасы на 70–85% представлены наиболее легкодоступным сеноманским газом (расположен на глубинах около 700 метров), то в структуре запасов ямальских месторождений его доля составляет лишь 27,5% (около четверти газовых запасов полуострова представлено расположенными на больших глубинах неокомскими и юрскими залежами). Кроме того, у российских компаний практически отсутствует опыт добычи с шельфовых месторождений на средних и больших глубинах, что для Ямала также весьма актуально

Еще одна причина приглашения иностранцев — потребность «Газпрома» разделить с кем-то риски и финансовые расходы. Для освоения Ямала нужны беспрецедентные по меркам новейшей России инвестиции. «Только для запуска Бованенково и строительства сопутствующей инфраструктуры, по данным монополии, необходимо 100 миллиардов долларов, — отмечает Дмитрий Лютягин. — Общие же затраты оцениваются в 200 миллиардов, причем стоит помнить, что по ходу дела цифры обычно возрастают».

В одиночку «Газпром» огромные расходы уже не тянет. В недавно вышедшем исследовании, посвященном нехватке финансовых вложений в газовой отрасли, специалисты Института проблем естественных монополий (ИПЕМ) отмечают, что в среднесрочной перспективе запланированные «Газпромом» инвестиции будут в полтора раза ниже необходимых для стабильного развития отрасли показателей. Но дело тут не в конъюнктурных сложностях, а в политике газовой компании, которая за годы отличной конъюнктуры сумела накопить около 10 млрд долларов дополнительной задолженности. У «Газпрома» хватило бы средств на освоение Ямала, если бы компания акцентировала внимание на добыче, а не распыляла силы на скупку многочисленных активов и капиталоемкие проекты с сомнительной эффективностью, уверены опрошенные нами аналитики. Совсем недавно монополия передвинула сроки запуска пилотных проектов по освоению Ямальских месторождений и секвестровала свою инвестпрограмму на 2009 год до 15,7 млрд долларов, величины вдвое меньшей, чем предполагается в соответствии с Энергостратегией РФ. Зато объем средств, зарезервированных под долгосрочные вложения (то есть для покупки новых активов), газовая монополия решила увеличить до 9 млрд долларов.

Контроля не будет

Никаких конкретных предложений на мероприятии в Салехарде иностранцам не выдвигалось. «Ждать реальной активизации работ на Ямале стоит не раньше 2012–2014 годов», — считает Дмитрий Лютягин. По словам Владимира Путина, формат участия иностранцев отчасти определит комплексная программа освоения Ямала, которая должна появиться в начале 2010 года. Однако мотивы и высказывания чиновников уже сейчас позволяют сделать определенные выводы на перспективу. Очевидно, что о смене парадигмы, о том, что в условиях «плохого рынка» власти теперь опять начнут уступать контроль над стратегической отраслью частным инвесторам, речи не идет. Происходящее скорее напоминает масштабную попытку размножения «Газпрома» (то есть экспансии на новые рынки) делением (собственных активов в обмен на доступ к новым рынкам) — в точности по более мелким лекалам последних лет.

Фактически об этом в Салехарде было сказано и прямым текстом. Например, министр Шматко заявил, что для получения «входного билета» иностранцы должны будут поделиться не только деньгами. От них потребуются технологии (с обязательством их последующей локализации и размещения заказов на российских предприятиях), а также доступ на рынки сбыта за счет «существующей маркетинговой и логистической инфраструктуры партнеров» и обмена активами. «Контроль иностранцам над крупными объектами никто передавать не будет, тем более что стратегическими месторождениями им запрещает владеть наше законодательство, — уверен Дмитрий Лютягин. — Скорее всего, им предложат работать на условиях СП, которые имеют относительно прозрачный правовой механизм. Думаю, что помимо СПГ-проектов зарубежным компаниям могут предложить небольшие и сложные в освоении месторождения, которые являются сателлитами крупных структур». По мнению генерального директора ИПЕМа Юрия Саакяна, в газодобывающие проекты иностранные компании могут пустить только в роли младших партнеров по схеме, опробованной на Штокмане, но серьезных уступок им можно ожидать только в проекте по производству СПГ. «Просто так иностранные энергокомпании оборудование для сжижения не продают, — говорит Юрий Орлов. — Его реализуют за долю в бизнесе. Например, по новым СПГ-проектам у Shell эта доля колеблется от 22 до 31 процента».

Кто на этом заработает

«Европейские компании все очевиднее готовы идти на обмен собственных активов, обеспечивающих доступ к потребителю, на наши добывающие, — отмечает Константин Симонов. — Сейчас, например, заговорили о возможности покупки “Газпромом” пяти процентов в Verbundnetz Gas, которые принадлежат GDF-Suez. Правда, сама ценность такого обмена теперь становится сомнительной. Еврочиновники уже приняли так называемый третий энергопакет, направленный на выделение из местных энергогигантов монопольных видов бизнеса, обеспечение свободного доступа к транспортной инфраструктуре, включая газовые трубы. Еврокомиссия завершает работу над продлением собственных полномочий, после чего, без сомнения, с утроенной силой займется практическим внедрением своих идей».

Есть вопросы и к СПГ-проектам: смогут ли они быть эффективными и для «Газпрома», и для бюджета одновременно?

«Для иностранцев акцент россиян на этом направлении оказался неожиданным, — поясняет Симонов. — Цена СПГ в США сейчас крайне низкая, не ясны и маркетинговые перспективы: к 2012 году Катар собирается экспортировать 100 миллиардов кубометров газа. Притом что сами Соединенные Штаты оценивают потенциал импорта СПГ в 70 миллиардов к 2020 году». Слова Владимира Путина о том, что наш СПГ поможет сбалансировать мировой рынок, сейчас выглядят странно. Стоимость сжиженного газа на Южном побережье США практически сравнялась (за вычетом экспортных пошлин) со стоимостью газа для большинства внутрироссийских потребителей.

Производимый на Ямале СПГ может оказаться не самым конкурентным на рынке продуктом.

«“Грязная” внутренняя норма доходности СПГ-проектов находится на уровне 50–60 процентов, — отмечает Юрий Орлов. — Но после уплаты доходов она снижается до 10–12 процентов, поэтому рентабельность бизнеса в сильной степени зависит от фискального режима».

Российские власти ради амбициозных целей готовы идти на жертвы. На совещании в Салехарде Владимир Путин еще раз отметил, что целесообразно обнуление НДПИ для ямальских месторождений, а глава Минэкономразвития Эльвира Набиуллина оперативно отреагировала на просьбы иностранцев, заявив, что подконтрольное ей ведомство уже готовит предложения об установлении на полуострове режима особой экономической зоны. Но главного для себя послабления «Газпром» уже добился: природный газ облагается 30−процентной экспортной пошлиной, а пошлину за вывоз того же вещества в жидкой форме с 2006 года отменили. Будем надеяться, на Ямале и бюджету что-то перепадет.

Автор: Иван Рубанов

Источник: Эксперт, 05.10.2009