ХАЙ-ТЭК

Автор статьи - Генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов

Министр экономического развития и торговли Герман Греф в одном из недавних выступлений с гордостью заявил, что диверсификация экономики, о которой так долго говорилось, уже началась, а доля энергетики в структуре ВВП падает. На деле подобные утверждения весьма условны. Вот идет речь о стремительном росте строительного комплекса и сферы услуг. Но при этом замалчивается, что подъем того же девелопмента происходит на нефтегазовых дрожжах. На средства, которые мы зарабатываем за счет продажи углеводородов. Так может быть, призывая диверсифицировать экономику, стоит подумать о технологических прорывах в ТЭКе?

Экономика России по-прежнему стоит на трех ногах. Первая - это добыча и продажа ресурсов, основными из которых являются по-прежнему нефть и газ. Вторая - производство оборудования, необходимого для добычи этого сырья (трубы, буровые и так далее). А третья часть - это помощь в тратах заработанных на продаже углеводородов, леса и металлов денег. Уберите экспорт нефти и газа - и не будет никакого роста ни в недвижимости, ни в ретейле, ни в других отраслях.

ЛОЖНЫЙ СТЫД

По итогам 2006 года доля топливно-энергетических товаров в российском экспорте увеличилась с 63,9 до 66,7%. Мы заработали на экспорте нефти, газа и нефтепродуктов более 200 млрд. долларов! 36% налоговых сборов приходится только на один налог - на добычу полезных ископаемых.

Так что не надо строить иллюзий. Вопрос в другом: а нужна ли диверсификация? Быть может, именно развитие энергетики способно обеспечить России значимое место в мировой системе разделения труда? Тем более что специализация эта довольно выгодная. Спрос на углеводороды только растет. А представление о ТЭК как об архаичной отрасли является свидетельством чрезмерной мифологизированности нашего общества. Во всем мире нефтегазовый комплекс давно стал высокотехнологичным производством, генерирующим новые решения.

Так что добывать нефть и газ не стыдно. Стыдно другое -когда крупнейший в мире производитель нефти и газа не может обеспечить сам себя электроэнергией. Говорим об энергетической сверхдержаве, а в уме держим «крест Чубайса» - когда спрос на электроэнергию совпадает с выбытием из строя генерирующих мощностей. Или когда в стране абсолютно не развита переработка нефти, а мы продолжаем продавать сырую нефть.

Россия могла бы стать доминирующим продавцом энергоресурсов. Крупнейшим поставщиком нефти и газа на мировой рынок, обладающим всеми современными способами добычи и доставки углеводородов, технологиями их переработки, а также значимым транзитным узлом для поставок углеводородов из других сопредельных регионов. В этом определении довольно много амбициозных задач, решать которые тем не менее необходимо. А под диверсификацией экономики лучше понимать не отказ от ставки на энергетику, а внедрение в нее новых технологий и акцент на переработку сырья.

Россия - единственная страна в мире, которая входит сразу в четыре тройки мировых лидеров: по добыче нефти и газа (здесь мы вообще на первом месте по обеим позициям), а также по их запасам. В случае с нефтяными запасами многие укажут на статистику ВР, принятую в качестве эталона многими экспертами.

Но всем известно, что в России и на Западе разный подход к оценке запасов. Да и многие западные институты ставят Россию по запасам нефти не на шестое-седьмое место, а именно на третье. Но самое главное - по запасам газа (и даже по цифрам ВР) мы уверенно лидируем. Россия располагает 27% мировых запасов газа, что обеспечивает ей важное стратегическое преимущество. Тем более что потребление газа, согласно прогнозу министерства энергетики США, вырастет к 2030 году с 2,8 трлн. кубометров до 4,6 трлн.

В Европе потребление «голубого топлива» увеличится с 509 млрд. кубометров до 736 млрд. По оценке Европейской комиссии, зависимость ЕС от импорта к тому же году увеличится по нефти с 82 до 93%, а по газу - с 57 до 84%.

А теперь задумаемся: верим ли мы в то, что Россия к 2030 году станет ведущим производителем суперкомпьютеров? И стоит ли к этому стремиться, если тот же газ станет фантастически востребованным товаром, а его добыча будет современным высокотехнологичным процессом?

ВАЖНОЕ ЦЕНОВОЕ ДОПУЩЕНИЕ

Понятно, что такая стратегия должна базироваться на предпосылке о длительно высоких ценах на углеводороды. Иначе риски начинают расти. Но сегодня гораздо больше аргументов за дорогую нефть, чем за дешевую. Политическая напряженность во всех основных регионах-экспортерах нефти растет.

Легко извлекаемой нефти в мире становится катастрофически мало. Запасы залегают в труднодоступных местах, и чтобы ее можно было добывать, цены должны быть постоянно высокими. Общие запасы нефти в мире большие, но чтобы начинать проекты ее извлечения, например - из битумных песков Канады, нужно, чтобы нефтяные компании имели гарантии длительного периода дорогой нефти.

Россию также пугают отказом от углеводородов и массовым переходом на новые виды топлива. Это еще один миф. Постоянно можно слышать, что эпоха нефти скоро кончится, что вот-вот будет найдена замена, что буквально завтра создадут новые виды генерации электроэнергии, почти бесплатные и всем доступные. Однако удивительное дело - идет день за днем, год за годом, десятилетие за десятилетием, а никаких прорывов в электроэнергетике не происходит. Новое супертопливо по-прежнему остается лишь в умах творческих личностей. Более того, серьезные исследовательские структуры вообще не ждут принципиальных прорывов в области новых энерготехнологий и изменений в мировом энергобалансе до 2025 года. Доля нефти и газа в нем в ближайшие 20 лет скорее всего не изменится.

ВОЗМОЖНЫЕ И НЕРЕАЛЬНЫЕ АЛЬТЕРНАТИВЫ

Еще более удивительные вещи - немецкие эксперты в области энергетики допускают, что нефть и газ в обозримом будущем могут потеснить, но вовсе не новые виды топлива, а уголь! Реанимация угольной отрасли выглядит более серьезной перспективой, чем массовый переход на водород или биотопливо.

Хотя и с углем проблем довольно много. Самая главная -это экология. А если решать, скажем, проблему выбросов серы при генерации электроэнергии из угля, то стоимость резко увеличивается. Об этом, кстати, следует помнить при обсуждении планов развития угольной генерации в России.

Ситуацию у нас осложняет еще и то обстоятельство, что дефицит электроэнергии наблюдается в европейской и азиатской частях страны, а запасы угля сосредоточены на востоке.

Все альтернативные нефти и газу проекты можно разделить на несколько групп. Первая - это биотопливо. Вторая - это возобновляемые виды топлива. Третья - это водород. Четвертая - атомная энергетика. Попробуем разобрать эти виды подробнее.

Разработка первых двух видов топлива - не что иное, как грандиозная РR-кампания, которая решает сразу несколько задач.

Первая задача - это уверить западную общественность в том, что борьба за чистую землю продолжается ускоренными темпами, что правительства передовых стран заботятся об экологии.

Вторая - повышение градуса оптимизма в обществе, которому предлагают еще чуть-чуть потерпеть высокие цены на бензин, потому что полученные от потребителя деньги якобы будут использованы на технические новинки, которые позволят получать чуть ли не бесплатное топливо.

Вера в «энергетический коммунизм» позволяет спокойно повышать цены на бензин - тяжелое настоящее подается как необходимая плата за светлое энергетическое будущее. По этой причине обывателям постоянно рассказывают сказки о новом топливе, которое вот-вот заменит нефть и газ и будет экологически чистым и дешевым. Все забывают, что первые опыты с двигателями на биотопливе начались более 150 лет назад. То есть практически одновременно с началом извлечения нефти из земли. За это время были презентованы самые разные виды двигателей - на кукурузе, на свекле, даже на отходах производства сетей быстрых ресторанов.

Но стоит всегда помнить, что в глобальной рыночной экономике цена остается наиважнейшим критерием. А биотопливо не может быть дешевым. Кроме того, для его использования в качестве топлива в промышленных масштабах нужно в разы увеличить производство той же кукурузы или сахарного тростника.

Территорию многих стран надо будет пустить под выращивание сырья для биотоплива, причем нужно еще будет отказаться от его использования в пищу. Смешно наблюдать, как некоторые европейские политики требуют бороться с голодом в мировом масштабе и тут же настаивают на росте производства биотоплива. Трудно представить, как победить голод, если кукурузу пускать не на еду, а на переработку в топливо и заправку автомобилей.

Те же цели экологического пиара преследует и реклама возобновляемых источников энергии. Конечно, таким образом энергию получать можно, но не в промышленных масштабах. А с ценой опять же возникают трудности. С атомом ситуация еще сложнее. Этот вид генерации уже довольно серьезно распространен и будет развиваться дальше. Но тут в отличие от биотоплива как раз все наоборот - цена может оказаться низкой, но вот экологичность становится не преимуществом, а ахиллесовой пятой проекта.

Есть проблема переработки урана, хранения отходов, надежности самих станций, наконец, терроризма. Рост количества атомных станций серьезно увеличивает угрозу международной безопасности. Есть и проблема двойных технологий. Разработки в области мирного атома могут быть использованы для создания ядерного оружия. А ведь и так клуб ядерных держав стремительно расширяется.

Более интересным объектом анализа является водород. Казалось бы, вот спасение человечества. Ведь запасы водорода, связанного в органическом веществе и в воде, практически неисчерпаемы. Но основным спонсором разработки водородного топлива являются нефтегазовые компании, которые давно превратились в мощную политическую силу.

Но что самое важное - политически ведущие страны мира вовсе не заинтересованы в появлении дешевого топлива. Да, сами они страдают от дорогого бензина. Но еще большей катастрофой для них станет появление слишком мощных конкурентов, для которых дешевые энергоресурсы станут просто царским подарком. Больше всего США и страны Европы боятся динамичного развития Китая. На подходе также и Индия. Высокая энергоемкость китайской и индийской экономик оставляет надежду при росте стоимости нефти нанести экономикам этих стран серьезный урон, который окажется еще более ощутимыми из-за того, что эти государства являются энергоимпортерами.

Только дорогая нефть может уничтожить Китай как геополитического соперника США. Западу не нужны новые центры экономического роста - ему проще переплатить за углеводороды, но убрать конкурентов. Так что самое время разыграть нефтегазовую карту.

ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЙ МАГНИТ

Развитие высоких технологий в России возможно не вопреки, а исключительно благодаря развитию нефте- и газодобычи. Остальные идеи постиндустриального прорыва являются фикцией. Не стоит питать иллюзий - новые технологии в РФ на сегодняшний день возможны прежде всего в нефтегазе и в производстве вооружений. Именно топливно-энергетический комплекс мог бы стать своеобразным высокотехнологичным магнитом. По большому счету логичнее говорить про хай-ТЭК, чем про хай-тек. Можно вспомнить только несколько серьезнейших задач, которые стоят перед российским нефтегазовым комплексом и которые связаны с радикальными технологическими прорывами.

Первая - создание технологий добычи в сложных географических условиях (например, на шельфе северных морей или на полуострове Ямал). Норвежские компании научились добывать нефть без использования огромных фиксированных платформ, которые закрепляются на морском дне.

В итоге в северных морях появляются целые «добывающие острова», которые соединены со скважинами подводными коммуникациями. Но пока только под норвежским флагом. А у России нет ни одной морской буровой установки на арктическом шельфе!

Вторая задача - увеличение доли готовой продукции в производстве. Очень много говорится о необходимости развития нефтехимии, но в реальности наши компании отказываются от проектов строительства новых НПЗ, в лучшем случае предпочитая скупать их в Восточной Европе. Более 90% нефтехимических заводов были построены еще в советское время, и с тех пор они практически не обновлялись. Степень износа отечественных нефтеперерабатывающих предприятий, по данным Минэкономразвития, составляет 65%. На некоторых НПЗ она достигает 80%. Всего 6% установок на действующих НПЗ эксплуатируется менее десяти лет. 45% действующих основных фондов нефтехимии не обновлялись более 20 лет. Соответственно и структура производства полностью совпадает с советской - с преобладанием мазута и дизельного топлива, спрос на которые на внутреннем рынке ограничен. Производственная структура на большинстве предприятий неэффективна. Мощности по первичной переработке сырья довлеют над мощностями по выпуску конечной продукции нефтехимии. В результате мазут и дизтопливо экспортируются не столько как топливо, сколько как сырье для дальнейшей переработки за рубежом. Качество же выпускаемых в стране нефтепродуктов низкое, что делает их неконкурентоспособными на мировом рынке.

Большинство российских нефтедобывающих компаний предпочитают в условиях сверхвысоких цен на нефть большую часть добычи отправлять в сыром виде на мировые рынки. В то же время в структуре большинства западных нефтяных компаний преобладает сегмент переработки нефти. Ведь при продаже нефтепродуктов высокого передела выручка возрастает многократно. Однако несмотря на все выгоды от подобного производства, российские частные компании не торопятся вкладывать деньги в нефтепереработку. Стратегия нефтедобывающих компаний не предполагает столь масштабных инвестиций в отрасль, где средний срок окупаемости одного проекта занимает почти десятилетие. При том что суммы, которые требуются на модернизацию производства или строительство с нуля, предполагают не одну сотню миллионов долларов.

Задача третья - освоение производства новых видов топлива, но не мифического свекольного бензина и прочего биотоплива, а более реальных вещей типа сжиженного природного газа.

Аля России настоящим позором является отсутствие промышленного производства сжиженного газа и терминалов по отправке судов сжиженного природного газа (СПГ) в другие страны. Правда, уже в 2008 году будет доведен до стадии промышленной добычи проект «Сахалин-2», в рамках которого, по сути, заработают не один, а сразу два завода по производству СПГ

Но на этом не стоит останавливаться. Кстати, тут же встанет вопрос и о производстве в России судов по перевозке сжиженного газа. А ведь стоимость строительства одного танкера-метановоза вместимостью 135 тыс. кубометров - около 150 млн. долларов. Кроме того, разрабатывается технология разжижения газа прямо на танкерах, что расширит географию поставок.

Мощности по производству СПГ есть уже в 12 странах, и к 2015 году общее количество экспортеров почти удвоится. В Латинской Америке экспортные проекты СПГ разрабатывают Перу и Венесуэла, в Африке - Ангола, Египет и Экваториальная Гвинея. Иран и Йемен планируют экспортировать ближневосточный газ, Норвегия - газ Баренцева моря. Ожидается, что к 2010 году доля СПГ в мировой торговле газом достигнет 30%. Объем рынка сжиженного газа увеличится с 2005 по 2020 год в 2,5 раза.

Аля России важно, чтобы СПГ не конкурировал с трубопроводным газом. Поэтому в Европе следует использовать стратегию точечного экспорта. Основными целями СПГ должны быть страны, где нет больших закупок трубопроводного газа, но зато есть мощности по приему судов с СПГ. В качестве примера можно привести Испанию. Например, Норвегия уже активно возит СПГ в Бильбао. А там вполне мог бы оказаться и наш танкер-метановоз с северного шельфа.

Но самое главное - развитие производства СПГ должно открыть России дорогу на рынок крупнейшего потребителя этой продукции - США, а также в Юго-Восточную Азию. Таким образом, развитие энергетики - весьма амбициозный проект, который связан с поиском ответов на разнообразные экономические, геологические, политические и прочие вызовы. При этом не стоит бросаться в эксперименты по радикальному изменению энергобаланса страны.

Нужно сохранить акцент на развитии добычи углеводородов, при этом гораздо быстрее вводя в строй новые месторождения. Угольная и атомная генерации будут развиваться, но тут всегда стоит помнить об экологической угрозе подобных проектов. Нельзя допустить того, чтобы развитие электроэнергии шло за счет ухудшения окружающей среды.

Так что магистральной линией должно быть серьезное увеличение производства нефти и газа, причем за счет развития принципиально новых центров добычи, привлечение в этот бизнес новейших технологий, а также незамедлительное развитие сегмента переработки. По большому счету это и должно стать основными задачами для преемника Владимира Путина. Хотя сам Путин, как представляется, из энергетики уходить не собирается. К СИМОНОВ, генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности

Источник: Журнал «Деловые люди», (Москва).- 03.07.2007.- № 196-197 (Июль-Август).- C.56-60