В Литву прибыл танкер с грузом российского сжиженного природного газа (СПГ), свидетельствуют данные сайта по отслеживанию судов Marinetraffic.com.
Судно Coral Fungia вышло из порта Высоцк в минувшую субботу и прибыло в литовскую Клайпеду в пятницу в 4:15 по литовскому времени (совпадает с московским). Согласно данным оператора СПГ-терминала Klaipėdos Nafta, танкер должен доставить десять тысяч кубометров топлива.
На прошлой неделе в Литву прибыл пятый за всю историю литовского СПГ-терминала груз американского сжиженного газа. Танкер доставил в балтийскую республику 155 тысяч кубометров топлива.
По данным KN, всего за май Литва должна была получить 320 тысяч кубометров СПГ.
Литва построила собственный терминал СПГ в 2014 году. Власти обосновывали свое решение желанием избавиться от газовой монополии российского "Газпрома". Однако терминал дорого обходится Литве: ежегодно Klaipėdos Nafta за аренду платит Норвегии 60 миллионов евро. Чаще всего Литва получает СПГ из Норвегии и России.
Поставки российского топлива стали регулярными с весны прошлого года. Что касается американского СПГ, о закупках которого часто говорят литовские власти, то за время существования Клайпедского терминала было всего несколько партий.
В интервью Sputnik Литва ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков отметил, что у балтийской республики никогда не было долгосрочных контрактов с США, тем более страна изначально не рассматривалась как основной поставщик.
Источник: Sputnik Литва, 29.05.2020
2020 год стал тяжелым испытанием для всей мировой экономики, но в особенности для нефтегазовой промышленности. Россия не стала исключением. Начавшаяся эпидемия коронавируса обвалила спрос на нефть, и два эти фактора привели к настоящей ценовой катастрофе.
«Газпром» близок к завершению главных газопроводных строек прошлого десятилетия. Запущены в эксплуатацию «Сила Сибири» и «Турецкий поток». «Северный поток-2» построен более чем на 90 % и должен быть завершен в ближайшие месяцы. Поступательно идет процесс разработки ресурсной базы на Ямале и в Восточной Сибири.
В то же время конъюнктура на рынках газа – из-за второй теплой зимы в Европе подряд, опасений транзитного кризиса на Украине, пандемии COVID-19 и притока СПГ – вышла из-под контроля и достигла глубин, невиданных в последние 20 лет.
Cлучилось обвальное падение цен, и правительству снова понадобились деньги. Источник их, увы, традиционен – нефтяная индустрия. Значит, кабмин быстро возвращается к своему привычному приоритету – срочному латанию текущих дыр в бюджете. В режиме повышенной срочности и секретности были разработаны поправки в Налоговый кодекс.
Арктика постепенно становится одной из основных экономических ставок. Арктика должна обеспечить загрузку Северного морского пути, создать спрос на продукцию российского машиностроения и новые рабочие места. При этом углеводороды, по сути, единственный реальный арктический сюжет. На первый план выходят не рентабельность и реальная окупаемость проектов, а их вклад в поддержание экономического роста государства. Поэтому и развивается «арктическая гигантомания».
Процесс импортозамещения был по-серьезному запущен после введения санкций 2014 года. Шесть лет – солидный срок, чтобы подвести предварительные итоги. С одной стороны, цифры не такие уж плохие – отрасль зависит от импорта уже меньше чем наполовину. С другой – это «средняя температура по больнице». И еще вопрос, что же считать именно российским оборудованием, с учетом активного использования иностранных комплектующих и особенно программного обеспечения.
Видны примеры действительно успешного импортозамещения – но есть и не менее очевидные провалы.
