Сырьевой парадокс

В конце сентября сразу несколько российских компаний могут подписать контракты с китайскими партнерами. «Роснефть» планирует строить НПЗ совместно с китайцами, ЛУКОЙЛ рассчитывает начать поставки нефтепродуктов в Китай. На днях торговую компанию в Китае открыл «Сибур»…

С одной стороны, все эти проекты выглядят красиво: казалось бы, мы гоним не сырую нефть, а поставляем нефтепродукты в Китай, но… Давайте посмотрим с другой стороны. Мы что, построили продуктопровод в Поднебесную? Нет, мы построили нефтепровод. То есть мы по-прежнему гоним сырую нефть. Вот в конце сентября будет сварен последний шов в нефтепроводе из России в Китай через Сковордино. Российская труба окончательно дойдет до китайской границы. Китай тоже уже достраивает свой участок. И все — считайте, что уже через несколько недель мы будем соединены трубой — нефтепроводом. Получается, что, если бы действительно была эта идея «давайте, будем поставлять Китаю нефтепродукты», строили бы совершенно иную трубу. Но весь расчет именно на поставки сырой нефти!

Что делает «Роснефть»? Она строит завод в Китае, т. е. фактически уже в конце этой трубы. Может быть, с точки зрения экономики компании, в этом есть какой-то смысл, но вот с точки зрения российского бюджета, смысла в этом нет никакого. Получается, что мы все равно продолжаем гнать сырую нефть, а переработку оставляем в КНР! Вся прибыль от переработки и производства бензина и прочих видов топлива высокого передела будет оставаться в Китае. Более того, наше правительство говорит о том, что нам необходимо развивать собственную переработку. Проходят особые совещания, а проекты по строительству нефтепроводов реализуются на территории других государств. В чем здесь смысл? Понять совершенно невозможно. Я считаю, что, если бы «Роснефть» действительно думала об интересах страны в целом, то идея строить завод на территории Китая не возникла бы.

Кстати, отмечу, что есть идея построить завод по переработке на территории России в конце второй ветки этого маршрута — в районе бухты Казьмино. Но этот-то проект не реализуется! Почему завод в КНР строится быстрее, чем запланированный завод на российской территории? А завод, который принадлежит «Роснефти», в Комсомольске-на-Амуре? Где объявленная модернизация? Почему этого всего не происходит? Почему на словах мы слышим обещания строить новые мощности по переработке, а в реальности компании начинают их строить на другой территории? Это странная политика и странный подход к делу.

Что касается намерений ЛУКОЙЛа поставлять в КНР нефтепродукты, с одной стороны, да, компания вкладывает деньги в переработку. С другой стороны, понятно, что никакой серьезной поставки на китайский рынок пока не будет. Логистика вся была сделана, повторюсь, под поставки сырой нефти. Никто не думал, что мы сперва будем перерабатывать, а потом уже поставлять туда продукты переработки. Не смотря на то, что компания ЛУКОЙЛ — один из лидеров в российской нефтепереработке, она с удовольствием покупает нефтеперерабатывающие заводы за рубежом, не гнушается такой политики. Государство на это смотрит спокойно: ладно, ребята, покупайте. Так, может, прекратить все эти разговоры на тему развития российской нефтепереработки? «Роснефть», например, просит очередные экспортные льготы по Ванкору. Вице-премьер Игорь Сечин лоббирует выделение новых пошлин для Ванкорского и других проектов «Роснефти». При этом деньги на строительство завода в Китае у компании есть, а на то, чтобы заплатить в бюджет экспортные пошлины — нет. Логика, мне кажется, достаточно кривая. Выходит, что государство должно дотировать поставки сырой нефти в Китай, при том что «Роснефть» на заработанные деньги осуществляет строительство НПЗ на территории КНР. Мягко говоря, странно, какой-то сырьевой парадокс…

Автор: Константин Симонов

Опубликовано: ChinaPRO, 27.09.2010