В коммерческом масштабе добыча сланцевого газа ни в Европе, ни в Китае невозможна

Глава Фонда национальной энергетической безопасности Константин Симонов:

- На самом деле, говорить о «сланцевой революции» можно. Потому что в Соединенных Штатах объем производства оказался достаточно большой. Но тут надо бы определиться – это революция по Ленину или по Троцкому. Пока речь идет о первом варианте – революции в отдельно взятой стране. Второго варианта, то есть мировой революции, которую многие упоминают, говоря о сланцевом газе, пока не случилось. Я все время говорю: сланцевый газ – как коалы, которые живут преимущественно в Австралии. И сланцевый газ тоже – «зверь эндемический» и живет только в Северной Америке, и в ближайшие 10 лет больше нигде жить не будет. В Польше говорят, что пробурили скважину, но так можно и коал привезти в зоопарк – но в чужих лесах они жить не будут. Технически пробурить скважину можно, но в коммерческом масштабе добыча сланцевого газа ни в Европе, ни в Китае невозможна. Да, революция есть, но она случилась в отдельно взятом государстве, точнее в общей энергосистеме США и Канады, и на весь мир этот «зверь» не распространяется.

Раньше Европа говорила, что сама будет добывать сланцевый газ. Теперь, когда с добычей не получилось, речь завели о транспортировке его из США. Ведь в самой Европе добычи никакой не будет. Там нет свободной территории, нет воды, нет необходимого количества буровых и соответствующих технологий в купе с инфраструктурой, зато есть серьезные требования к экологии. А газ сланцевый хорош при нулевых затратах на транспортировку как в Северной Америке. Значит, он будет очень дорогой. И не случайно, что американские компании в этом году вышли из польских проектов, чем вызвали нервную реакцию в Варшаве. Так что польский сланцевый газ, или как они его называют «газ с лубков», скорее является национальной идеей как построение коммунизма в СССР. Но как известно, коммунизм так и не построили, и газ, я думаю, в Польше тоже в коммерческих масштабах не появится. Что касается транспортировки его в Европу, то это очень скользкая тема. Надо понимать, что как только американский сланцевый газ начнет покидать территорию США, тут же цены на него на внутреннем рынке поползут вверх. На самом деле те экономические процессы, которые наблюдаются в Соединенных Штатах, очень сильно завязаны на дешевый газ. Речь идет о производстве и дешевой электроэнергии, и битумной нефти. Америка сейчас строит свою экономическую политику на дешевом газе. Если убрать этот кирпичик, то все рухнет, и возникнет вопрос – почему бизнесмен в какой-нибудь Пенсильвании должен платить за газ больше, потому что этот газ теперь везут не ему, а китайским соседям, которые за него могут платить больше. И это будет серьезный вопрос – куда смотрит правительство, что у нас газ идет в Китай, а для нас он становится дороже, где же наша энергобезопасность. Ведь американский сланцевый газ ориентирован в основном на китайский рынок, а вовсе не на Европу. В США вопрос по сланцевому газу тоже очень тонкий. Не может он продаваться больше года дешевле себестоимости. Не может она быть дешевле 100 долларов. Это сказки! И понятно, почему они при такой стоимости выживают – они используют газ не только как топливо. Там, где есть жирный газ, они используют фракции этого газа, которые поставляют на химические заводы. Цена 70-80 долларов, это цена газа как энергоносителя, а если его разделять на этанол и прочие фракции, то он будет гораздо дороже. За счет этого американский производитель и выживает. Но американской индустрии нужно дешевое электричество, и для этого нужен дешевый газ – этим вопросом и занимается местное правительство. Но долго так продолжаться не может. Власти США заинтересованы сегодня не в экспорте газа, а в сохранении высокого уровня потребления на внутреннем рынке. На это и будет направлена политика. А при желании можно сделать так, чтобы этот газ в больших количествах Америку не покидал, например с помощью таможенных пошлин.

В Европе в ближайшее время добычи сланцевого газа не будет. Это касается и Польши, которая возлагает определенные надежды. Но, чтобы его добывать, нужны огромные территории для горизонтального бурения и много воды. Плюс эта вода с химикатами попадает в бытовые коллекторы. Если делать это рядом с городами, то получаются определенные риски. Нужно огромное количество дорог, по которым будут перевозить буровые, так как бурить надо постоянно. Все европейские хваленые дороги после таких нагрузок придут в негодность. Одно дело в Техасе громадные фуры по пустыне гонять, а другое дело этим же в какой-нибудь маленькой польской деревеньке заниматься. Польша не понимает масштаба этого бедствия. Она не Техас, и Европа – это не Америка. Плюс нужна инфраструктура и огромное число буровых. А в Польше тем временем сланцевый газ стал, как я уже говорил, национальной идеей. О нем говорят все. Но как строительство коммунизма к 2000 году в СССР – это миф, в который верят поляки. Болгария же страна торгующаяся. Ее отказ от сланца – это попытка надавить на США. Мол, дайте нам еще пряников, и мы согласимся. Ведь добыча сланцевого газа – это американская тема, и они ее продавливают, так как хотят навязать европейцам свои технологические решения и продать свои технологии. Поэтому идет агрессивная пропаганда сланцевого газа. В Польше каждый день проходит по 10 сланцевых форумов. На Болгарию Штаты тоже давят. Но если Польша соглашается, то Болгария набивает цену. И если приедет какой-нибудь американец с двумя «мешками конфет», то болгары могут и согласиться свои законы пересмотреть. Французы учли экологические интересы и запретили гидроразрыв пласта, без чего добыча сланцевого газа невозможна.

Что касается влияния сланцевого газа на якобы монопольное положение Газпрома на рынке, то о каком монополизме идет речь, не понятно. Доля Газпрома на рынке Европы 20-22%. У Норвегии ее доля уже приближается к 20%. И никто не говорит, что они монополисты. В реальности сама Европа добывать сланцевый газ не в состоянии. Те объемы сланцевого газа, которые в виде СПГ придут из Северной Америки, сознательно преувеличены. Сейчас у нас идет война прогнозов. Нам сознательно подбрасывают прогнозы, задача которых психологически подействовать на Газпром. Мы сейчас тоже заканчиваем прогноз, поскольку уже надоело читать эту чепуху, зачастую откровенно провокационную от людей, которые 20 лет делают прогнозы и ни разу не смогли угадать.

Не стоит считать Газпром компанией, которая сидит на печке и ничего не делает. Уже сейчас он проявляет определенную гибкость в отношениях с партнерами. Не секрет, что Газпром идет на серьезные скидки для своих покупателей. В этом году Газпром вернет 4 млрд долларов за прошлые платежи. Некоторым компаниям он уже дважды и даже трижды сделал скидки. Но кому-то все мало, и Газпром обвиняют с завидной периодичностью, что он негибкий. Я б не сказал, что Газпром в плане повышения конкурентоспособности ничего не делает. Ситуация меняется. Но у нас весь энергодиалог с Европой идет неправильно. Они себя агрессивно ведут, и мы в ответ, вместо проявления гибкости, тоже пытаемся их дубиной лупить. В результате мы друг за другом бегаем, но никто от этого не выигрывает. И пусть мне скажут, где Газпром негибкий. Он почти всем потребителям, кто не кричал про суд и вел нормально переговоры, сделал скидки – итальянцам дважды, немцам – на млрд евро только этим летом. Только самым настырным и жадным все кажется, что мало. Это уже вопрос жадности, который пытаются решать, в том числе и пугая антимонопольным расследованием.

Источник: Центр энергетической экспертизы, 18.09.2012