Да разверзнутся недра инвестиций!..

Россия никак не может решить для себя дилемму: "привлекать" или "не пущать" иностранный капитал.

Великими нас делает не наше богатство, а то, как мы его используем. — Теодор Рузвельт

***

По данным Конференция ООН по торговле и развитию (UNCTAD), в 2007 г. Россия поставила личный рекорд по притоку прямых иностранных инвестиций (ПИИ). Их объём составил почти 49 млрд долларов. Причём наиболее привлекательной для инвесторов по-прежнему оставалась сфера ТЭК, куда пришли 27 % ПИИ. Более того, по результатам опроса, проведённого Консультативным советом по иностранным инвестициям, более 50 % потенциальных инвесторов положительно оценило политику России в области привлечения внешних капиталовложений. А Минэкономразвития надеется, что к 2010 г. эта доля вырастет до 70 %.

Впрочем, во всякой "бочке мёда" есть своя "ложка дёгтя". Так, по мнению UNCTAD, дальнейшие перспективы ПИИ в Россию зависят от позиции государства по вопросу ограничения доступа в ТЭК, ибо высокие мировые цены на нефть позволят этой отрасли сохранить свою привлекательность. Но в то же время ряд неприятных историй - с Shell на Сахалине и с ТНК-ВР на Ковыкте - вызывают у иностранцев, мягко говоря, недоумение.

Проблемы с инвестированием в перспективные проекты есть не только у упомянутых компаний. Имеются они и у отечественных ВИНК, которые пока не слишком охотно вкладывают деньги в освоение новых перспективных регионов в связи с действующей политикой государства в отношении отрасли. В результате, по данным ЦДУ ТЭК, в январе - апреле 2008 г. добыча нефти в России сократилась на 0,1 % по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Более того, многие аналитики прогнозируют усиление данного негативного процесса и предрекают, что по итогам года падение производства составит 0,7 %.

Что же необходимо предпринять, чтобы улучшить ситуацию? Наверное, потребуются те же инвестиции, ведущая роль которых в развитии отечественного ТЭК не подлежит сомнению. Поэтому группа экспертов на страницах нашего журнала попыталась найти пути улучшения инвестиционного климата в российском нефтегазовом комплексе.

Ударники инвестиционного труда

- Согласно опросам, проведённым Pricewaterhouse-Coopers, три четверти российских компаний за минувшие два года ничего существенного не приобрели за рубежом, зато почти все хотели привлечь иностранные инвестиции для расширения своего присутствия в регионах, для доступа к техническим и организационным инновациям, для управления политическими рисками. Как на этом фоне выглядит отечественный ТЭК?

Константин Симонов, генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ): В России есть две отрасли, которые весьма успешно действуют за рубежом. Это металлургия и топливно-энергетический комплекс. Их представители понимают, что нужно продлить производственную цепочку, увеличить маржу. Другое дело, нашим энергетическим компаниям либо ставят политические барьеры на пути приобретений (с чем, скажем, сталкивается "Газпром" в Великобритании), либо же назначают слишком высокую цену за активы (как происходит с "ЛУКОЙЛом" в Турции на переговорах по заводу Turpas). Примеров удачных сделок - как, скажем, покупка "Газпром нефтью" сербской NIS - не так много. Да и упомянутая - пока ещё не ратифицирована местным парламентом.

Иностранные инвестиции в наш upstream привлекаются более успешно - только в 2007 г. итальянская ENI приобрела ряд активов, был осуществлён запуск в эксплуатацию Южно-Русского месторождения, создан консорциум по освоению Штокмана. В то же время мы наблюдаем игру за "стоимость" входного билета - российским компаниям нужны не столько денежные инвестиции, сколько технологии и мощности в downstream. Поэтому нефтегазовый комплекс является редким случаем, когда инвестиции как "мешок с деньгами" не так интересны, как hi tech...

Алексей Хайтун, доктор экономических наук, руководитель Центра энергетической политики Института Европы РАН: Как мне представляется, отечественная энергетика практически потеряла сегодня импульс не только к развитию, но и к поддержанию доставшихся ей в наследство производственных мощностей, уровня добычи и запасов ископаемых ресурсов. Основные проблемы ТЭК на сегодняшний день следующие.

Во-первых, наличие большой доли физически и морально устаревшего оборудования. Около одной пятой производственных фондов в электроэнергетике близки или превысили проектные сроки эксплуатации и требуют реконструкции или замены.

Во-вторых, противодействие общественности и местных органов власти размещению объектов энергетики по соображениям экологической безопасности. В частности, после чернобыльской катастрофы были прекращены изыскательские работы, строительство и расширение АЭС на 39 площадках общей проектной мощностью 109 млн кВт.

В-третьих, необходимость освоения новых месторождений нефти и газа, которые размещаются на Северо-Востоке страны, в полярных и приполярных зонах, на глубоководных шельфах морей, в том числе арктических. Для поддержания сегодняшних объёмов добычи на период до 2020 г. необходимо, как минимум, трёхкратное увеличение инвестиций, в первую очередь - для освоения Штокмановского и Ямальского газовых месторождений.

Михаил Субботин, член экспертного совета Комитета Госдумы РФ по природным ресурсам, природопользованию и экологии: Как показывает недавний анализ Немецкого института экономических исследований (Deutsche Institut fur Wirtschaftsforschung -DIW), инвестиции в энергетику России с 2000 г. почти не выросли. Одновременно лишь 10 % иностранных капиталов идёт в этот сектор отечественной экономики, причём налицо понижающий тренд. А для долговременного роста необходимы крупные вложения в освоение новых месторождений в Западной Сибири, а также в более отдалённых районах - в Восточной Сибири и Арктике.

Потребность российского энергетического комплекса в инвестициях оценивается сегодня разными экспертными группами в весьма широком диапазоне: от 300 млрд долларов в ближайшие восемь лет до примерно 1 трлн евро.

Однако иностранные компании проявляют сдержанность в вопросе инвестирования в РФ. Причина этого по-прежнему заключается в неудовлетворительном инвестиционном климате. Серьёзное "поражение в правах" в последние годы зарубежных инвесторов и недавнее принятие закона о стратегических отраслях - лишнее тому подтверждение. Действительно, до сих пор во всех российских шельфовых проектах основная нагрузка по финансированию геологоразведки ложилась на плечи иностранных партнёров. И затормозят ли новые "правила игры" разработку отечественных недр?

Можно также вспомнить об "атаке" экологов на проект "Сахалин-2" , о разнообразных формах давления на ТНК-ВР, об отказе предоставить ExxonMobil и ChevronTexaco право на осуществление проекта "Сахалин-3" (Киринский блок), после того как 10 лет разные кабинеты российского правительства такое право подтверждали. Наконец, существует сложная интрига с привлечением иностранцев на тот же Штокман...

Одновременно в последние годы не раз звучали заявления первых лиц о некоем обменном механизме: мол, деньги - это бумажки, а наши нефтяники и газовики нуждаются в выходе на внешние рынки, в приобретении мощностей за рубежом. Значит, партнёрами россиян иностранные компании могут стать только на условиях своеобразного бартера - доступа к месторождениям в России в обмен на активы за границей. При этом не учитывается тот факт, что зарубежные инвесторы, способные вести эффективную деятельность в РФ, могут и не иметь ничего стоящего "на обмен".

И как тут не вспомнить пример Боливии, которая по запасам природного газа занимает в Латинской Америке второе место после Венесуэлы, но испытывает нехватку капиталовложений в добывающую промышленность из-за того, что решение о национализации энергетических ресурсов страны отпугнуло иностранные компании...

- Какие российские ВИНК, на ваш взгляд, проявляют наибольший интерес к вложению инвестиций в отечественные и зарубежные активы?

Константин Симонов: Чем крупнее компания, тем выше её инвестиционная активность (за исключением тех, кто живёт под угрозой смены собственника). Поэтому, ознакомившись с рейтингом предприятий по объёмам добычи, и найдёте там основных инвесторов.

В то же время некоторые наши хозяйствующие субъекты в сфере ТЭК не стремятся к прозрачности и публичности. Прежде всего, им не хочется раскрывать структуру акционеров. Дорогая нефть иногда развращает - компании не стремятся проводить сложные реформы, действуя по принципу "были бы запасы, а инвестиции появятся".

Сегодня раздаётся много заявлений о необходимости масштабных инвестиций, однако конкретных дел не видно. Сами компании объясняют это жёстким налоговым режимом. Но, думаю, дело не только в нём. Возможно, они опасаются затевать долгосрочные инвестиционные проекты в ситуации, когда передел собственности в отрасли не закончен...

Алексей Хайтун: По сути, об этом "наборе передовиков" в последнее время говорится часто. Их не столь уж много - три - четыре крупнейшие ВИНК. В частности, "Газпром" собирается начать поставки сжиженного природного газа в США уже в 2006-2009 гг. Он заключил соглашения с рядом иностранных компаний об освоении Штокмановского месторождения и намерен инвестировать в этот проект 10 млрд долларов.

Кроме того, газовый монополист планирует осуществлять в восточных регионах России разработку крупных месторождений, из которых формируются четыре центра добычи газа - шельфовая зона острова Сахалин, Иркутская область (на основе Ковыктинского месторождения), Якутия (на базе Чаяндинского месторождения) и Красноярский край (Собинско-Пайгинское и Юрубчено-Тахомское). Ведутся переговоры по экспорту газа в КНР, Японию и Южную Корею.

В свою очередь, "ЛУКОЙЛ" в 2008-2017 гг. намерен вложить 25 млрд долларов в нефтепереработку и сбытовую сеть. В частности, в 2011 г. он планирует завершить строительство комплекса глубокой переработки на "Нижегороднефтеоргсинтезе" , благодаря чему мощность завода в г. Кстово увеличится почти на 4 млн т в год. На стадии технического согласования находится проект сооружения аналогичного комплекса в Волгограде. Он будет иметь нефтехимическую специализацию и обойдётся в 1,8 млрд долларов. Мощность же самого НПЗ должна возрасти на 2 млн т в год.

Наконец, планируется создание установки каталитического крекинга на "Пермнефтеоргсинтезе" и новых объектов на Ухтинском НПЗ. На эти цели предполагается инвестировать по 1 млрд долларов. После реконструкции данных заводов их мощность увеличится соответственно на 1,5 и 2 млн т в год.

Несколько слов о планах "Сургутнефтегаза". Его главный "козырь" на ближайшую перспективу - возведение в Сургуте нефтехимического комплекса стоимостью 800 млн долларов. Причём ТЭО находится уже в финальной стадии разработки, и в следующем году компания может приступить к строительству. Что конкретно будет выпускать предприятие ещё неизвестно: изначально намечалось, что полиэтилен, однако о крупных проектах по его производству уже заявляли "СИБУР" , "ЛУКОЙЛ-Нефтехим" и "Казаньоргсинтез". В связи с этим через два-три года российский рынок будет насыщен полиэтиленом. Пока же объём его импорта превышает экспорт. Однако у "Сургутнефтегаза" есть и "запасной вариант": он рассматривает возможности изготовления минеральных удобрений. Многие эксперты считают эту идею вполне перспективной: цены на данную продукцию за минувший год выросли на 70 %. К тому же один из основных рисков производства азотных удобрений - увеличение цен на газ - компании Владимира Богданова явно грозить не будет...

"Эти русские всё скупят"

- Ряд экспертов отмечают, что зарубежная экспансия отечественных компаний могла бы осуществляться успешнее, если бы имидж российского бизнеса на Западе был более позитивным и если бы у него было больше опыта в борьбе за зарубежные активы. Согласны ли вы с этим мнением? Что ещё мешает нашим ВИНК в поисках сфер приложения своих капиталов?

Михаил Субботин: Им мешает многое - и нехватка современного оборудования, и недостаток опыта работы, и даже ... самомнение. То есть иногда излишнее усердие государства в продвижении отечественных компаний на зарубежные рынки вызывает там только опасения и скрытое или явное сопротивление. Пример тому - попытка простить государственный долг отдельным странам (в частности, Ираку и Ливии) в обмен на получение лицензий. Между тем, с выходом на шельф возрастёт и цена ошибки. Поэтому российские компании просто "обречены" на сотрудничество с иностранными партнёрами, которые десятилетиями отрабатывали технологии работы в море.

Тем не менее, "ЛУКОЙЛ" , "Татнефть" , "Роснефть" и "Газпром" показывают, что они в состоянии выигрывать в конкурентной борьбе, не надеясь на то, что судья будет подсуживать... В частности, за последние несколько лет Ливия выдала более 50 разрешений на поисково-разведочные работы более чем 40 компаниям из разных стран мира. Она предлагает инвесторам около 140 перспективных нефтегазоносных блоков. На сегодняшний день в Ливии работают две российские компании - "Газпром" и "Татнефть". В 2006-2007 гг. газовый холдинг получил право вести разведку и разработку углеводородов на участках № 1? (шельф Средиземного моря) и № 64 (в 300 км к югу от Триполи), а "Татнефть" подписала СРП по трём блокам с предполагаемыми запасами более 1 млрд т нефти. Кроме того, она предложила Ливии свои услуги по реабилитации месторождений с падающей добычей. Рассматривается возможность создания совместного предприятия с участием управляющей компании "Татнефти" - "ТНГ-Групп". Предполагается, что СП будет оказывать услуги в области сейсморазведки, бурения и капитального ремонта скважин. Пример Ливии показателен: наши компании побеждают даже в такой жёсткой конкурентной среде.

Константин Симонов: Главная проблема заключается в том, что инвестиции - это не просто экономические сделки. Велика зависимость от политического фактора, который в случае с зарубежными покупками, как правило, играет против нас. Сразу же поднимается истерика по поводу того, что "русские всё скупят и станут на нас влиять". В этой связи нам нужно учиться решать именно политические и имиджевые проблемы, без чего нельзя даже и думать об успешной экспансии за рубежом.

- Долгое время на самых различных уровнях муссируется идея о государственной поддержке отечественных компаний в их попытках закрепления за рубежом. В качестве примера часто приводят Китай, который старается не только лоббировать интересы своих предприятий (правда, в основном государственных, а не частных), но и диктовать правила игры всему глобальному энергетическому рынку. Насколько применим опыт КНР в наших условиях?

Михаил Субботин: Приобретение активов за рубежом может помочь Пекину решить две важные проблемы: практически полное отсутствие узнаваемых в мире китайских брендов и технологическое отставание. Кроме того, на Западе, где привыкли иметь дело с частными инвесторами, довольно настороженно относятся к китайскому государственному капиталу. Вашингтон особенно раздражает активность КНР в странах, с которыми у него самого не сложились отношения, а также в некоторых регионах "третьего мира" , в том числе и политически неспокойных. Например, китайские компании немало средств вложили в экономику Судана и теперь получают более половины нефтяного экспорта этого государства.

Наш "Газпром" тоже крепко привязал себя к государству и государственной политике. И это далеко не всегда упрощает ему жизнь. Он сегодня регулярно напоминает о своих амбициозных планах стать крупнейшей мировой энергетической компанией. Как заявлял генеральный директор "Газпром экспорта" Александр Медведев, "нам мало просто обеспечивать 25 % мирового потребления газа".

Как уже упоминалось, отечественный газовый монополист пытается заниматься обменом активами, то есть совместные с иностранными компаниями проекты в России реализуются только при условии обеспечения доступа к конечному европейскому потребителю. Но "Газпрому" так и не удалось стать обладателем каких-либо существенных активов на Западе. Концерн вроде бы рассматривал возможность приобретения британской газораспределительной компании Centrica, интересовался 40 % акций энергетической корпорации ENI Power и газораспределительными сетями в Италии, намеревался участвовать в покупке активов объединённой Gaz de France - Suez и бельгийских компаний, - газораспределительной Distrigas, теплоэнергетической Elyo и трубопроводной Fluxys. Кроме того, он обсуждал с итальянской ENI сделки по обмену добычными мощностями.

Однако все эти намерения не были воплощены в жизнь. В результате ныне газовый монополист усиленно поглощает российские активы. В частности, он приобрел "Сибнефть" , а теперь заинтересовался энергетическими активами - ОГК-2, ОГК-6, ТГК-1, ТГК-3 ("Мосэнерго") и ТГК-7.

Константин Симонов: Наше государство, как может, поддерживает экспансию нефтегазовых компаний, потому что понимает - это приведет к росту их прибыльности, а значит, и увеличению бюджетных поступлений. Но в других странах в происходящем видят исключительно политическую подоплёку. Российских лидеров не хотят воспринимать как бизнесменов, а лишь как политиков с "энергетической дубинкой" под мышкой, "Газпром" же рассматривают как канал влияния Кремля.

Конкурс - мечта коррупционера?

- Минприроды готовит поправки к Закону "О недрах" , возвращающие в недропользование институт инвестиционных конкурсов и закрытых аукционов, на которых основным критерием может стать не сумма платежа за участок недр, а размер и структура инвестиционных обязательств. Могут ли, на ваш взгляд, подобные нововведения улучшить ситуацию в отрасли?

Алексей Хайтун: На мой взгляд, любые подвижки государства в сторону облегчения налогового бремени для российских компаний можно только приветствовать. Весьма отрадными в связи с этим выглядят последние предложения правительства. Например, уже готов для внесения в Госдуму законопроект, предусматривающий повышение необлагаемого минимума при расчёте НДПИ с 9 до 15 долларов. Эта мера фигурировала ещё в "Основных направлениях налоговой политики на 2009- 2011 гг." , предложенных Минфином в марте нынешнего года. И вот она уже близка к своему практическому воплощению.

Со стороны правительства прозвучало также предложение ввести семилетние налоговые каникулы для компаний, работающих на шельфе, а также осваивающих новые месторождения Ямала и Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции. Помнится, подобные меры МЭРТ намеривалось установить ещё в 2006 г., однако с 1 января 2007 г. они были предоставлены лишь месторождениям Восточной Сибири. В уже упоминавшихся минфиновских "Основных направлениях" льготы на шельф предполагалось распространить не ранее 2010-2011 гг. Однако после принятия закона об иностранных инвестициях, допускающего на шельф только крупнейшие госкомпании, пересмотр указанных сроков был вполне предсказуем.

Вышеупомянутые заявления руководства Белого дома стали приятной неожиданностью, прежде всего, для "Роснефти" и "ЛУКОЙЛа" - основных операторов, действующих в Тимано-Печоре.

Впрочем, неясным остаётся ряд вопросов: предполагается ли распространение данных льгот на газовые запасы Ямала, а также какие месторождения считать новыми? В Восточной Сибири, например, к ним относятся те, накопленная добыча на которых не превышает 25 млн т, в то же время в проекте МЭРТ для Тимано-Печоры потолок предусматривался куда меньший - лишь 10 млн т, зато для шельфа больший - 35 млн т.

Михаил Субботин: С начала 1990-х годов отношение к форме торгов на предоставление права пользования недрами менялось неоднократно. Когда у ведущих российских нефтегазовых компаний были затруднения со средствами, отказ от аукционов стал формой защиты их интересов от иностранных конкурентов. На волне скачка цен с 2003 г. стало пропагандироваться использование исключительно аукционов, так как они якобы позволяют бороться с коррупцией, хотя обе разновидности торгов имеют свои плюсы и минусы и требуют специального набора мер государственного регулирования.

Однако в последнее время данная дилемма отступает на второй план: государственные компании стали получать лицензии вообще без каких-либо торгов. Так, в середине апреля вышло распоряжение правительства о передаче "Газпрому" Чаяндинского нефтегазоконденсатного месторождения с запасами 1,3 трлн м3. Это сделано на основании Закона "О газоснабжении РФ" , который предусматривает внеконкурсную выдачу лицензий владельцу Единой системы газоснабжения, которым и является "Газпром". Затем в мае правительство РФ, идя проторённой дорогой, передало ему без конкурса ещё девять месторождений, благодаря чему запасы монополии выросли сразу на 13 %. "Газпром" получил Западно-Тамбейское, Семаковское, Тота-Яхинское, Антипаютинское, Крузенштернское, Северо-Тамбейское, Тасийское, Киринское и Малыгинское месторождения, отнесённые к объектам федерального значения. Их общие запасы - 3,8 трлн м. куб. газа, что составляет ни много ни мало треть федерального резерва. Но и это, видимо, ещё не финал: девять, а в перспективе даже десять ямальских месторождений из "стратегического списка" станут основной ресурсной базой холдинга для добычи "голубого топлива" после 2020 г., поскольку на Бованенковском, Ямбургском и Медвежьем месторождениях к тому времени производство начнёт снижаться.

В 2007 г. налоговая нагрузка (соотношение уплаченных налогов к добавленной стоимости) в газовой отрасли была вдвое ниже, чем в нефтяной. И после некоторой полемики в правительстве налоги всё-таки решили не поднимать в ближайшие три - четыре года, чтобы помочь "Газпрому" реализовать его грандиозные инвестиционные планы по созданию транспортных артерий с выходом на Север и Юг Европы, по газификации страны и т.п. Однако весной 2008 г. стали активно циркулировать слухи о заинтересованности газовой монополии в приобретении 51 % ТНК-ВР, что её инвестиционными планами предусмотрено не было. В случае такого развития событий получалось бы, что страна затянула пояс, чтобы дать "Газпрому" возможность купить ТНК-ВР, а вовсе не для реализации его инвестиционной программы.

Константин Симонов: С одной стороны, мы понимаем, что вопрос не только в объёме денег, которые инвестор готов отдать за месторождение. Некоторые компании могут просто поставить новые запасы на баланс, а добычу так и не начать. Мы же видим, что в секторе upstream проблем у нас становится всё больше. Поэтому идея конкурсов имеет под собой основания.

Но, с другой стороны, конкурсы - очень непрозрачная процедура, особенно закрытые. Поэтому трижды бы подумал, прежде чем возвращаться к этой стимулирующей коррупцию практике. Сначала нужно отработать механизм транспарентных торгов, если это возможно в наших условиях...

"Входной билет" подорожал

- Как уже отмечалось, приток капиталов в отечественный ТЭК из-за рубежа тормозится Законом "О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства". Нечёткость ряда формулировок данного законодательного акта позволяет применять его избирательно, по усмотрению чиновников. Это может подменить конкуренцию на рынке договорённостями с органами власти. Как избежать подобной опасности?

Михаил Субботин: Закон в момент своего принятия уже "проскочил" свой юбилей - ещё 10 лет назад, в 1997 г., он был принят в первом чтении ... с издевательским пояснением - мол, он призван стимулировать приток иностранных инвестиций.

Как можно стимулировать, ограничивая?! Потом его положения влили в Закон "Об иностранных инвестициях" , затем оттуда исключали и вот, наконец, приняли документ в новой редакции. В этом законодательном акте выделены отрасли обороны и безопасности, а также так называемые дополнительные, присоединённые сюда из каких-то особых соображений.

Сам по себе факт, что недра то "выпадали" из законопроекта, то "возвращались" в него, свидетельствует об остроте лоббистской борьбы. Ведь государство, как собственник недр, заинтересовано в максимальной конкуренции для выбора наилучших претендентов на их освоение. А вот государственные компании, наоборот, стремятся сократить конкуренцию и распоряжаться недрами от имени государства, подбирая себе партнёров по своему усмотрению...

Константин Симонов: Действительно, многие формулировки закона очень расплывчаты, что странно для документа, обсуждавшегося не один год. Но политическая логика ясна. Решения по иностранным инвестициям в стратегические отрасли будет принимать специальная правительственная комиссия, которую, как нетрудно догадаться, возглавит новый премьер-министр. Он, видимо, будет исходить из простой предпосылки - в условиях углеводородного голода роль запасов резко растёт, поэтому мы можем вести торги с иностранными инвесторами с хороших позиций. Они будут жаловаться на жёсткость законов, но все равно продолжат работать в России - альтернативы ещё хуже. Так что новый закон - это не красный свет для нерезидентов, а просто повышение стоимости "входного билета".

Алексей Хайтун: Решение жизненно важной для России дилеммы - привлекать или ограничивать иностранные инвестиции в ТЭК - зависит от того, в каких масштабах и зачем нам потребуются зарубежные капиталы...

Мировой опыт свидетельствует: изолированная экономика обречена на застой и техническое отставание. Но чрезмерное привлечение прямых заграничных инвестиций (пусть даже в обновление промышленности) может удушить национального производителя. Поэтому в России конкурируют две полярные позиции.

Первая - либеральная. Её сторонники призывают не вводить никаких формальных ограничений, поскольку отечественная экономика оздоровится, только если будет полностью доступна для зарубежных инвестиций. Кстати, ещё Владимир Ленин в одной из своих работ отмечал, что иностранный капитал "... оказывает влияние на развитие капитализма, чрезвычайно ускоряя его".

Вторая позиция проявилась в последнее время. Согласно ей, в ходе перестройки российская экономика слишком открылась для иностранцев, и потому желательно развивать механизм государственного протекционизма, добиваться экономической самодостаточности. Впрочем, и эта идеология в отечественной истории присутствовала начиная ещё с петровских реформ...

- Цель проводимой ныне административной реформы декларируется как создание комфортных условий для бизнеса и граждан, а не для чиновников. Но, к примеру, работа Росприроднадзора ныне оценивается по числу проверок. Их количество порой выходит за разумные пределы, причём они бывают совершенно необоснованными и только мешают деятельности хозяйствующих субъектов. Каким образом, на ваш взгляд, следует изменить порядок функционирования этой организации?

Михаил Субботин: Вообще, место государственных органов власти в процессе недропользования должно служить предметом отдельного разговора. И дело тут не только в Росприроднадзоре. Согласно статье 35 Закона "О недрах" , "государственное регулирование отношений недропользования осуществляется посредством управления, лицензирования, учёта и контроля". То есть в законе ничего не сказано о том, что госрегулирование осуществляется путём владения нефтегазовыми компаниями... Однако в последние несколько лет выбрана именно модель быстрого наращивания государственной собственности в ТЭК.

Константин Симонов: Мы ещё не знаем, как будет работать новый кабинет министров. Но с учётом того, что куратором энергетики стал Игорь Сечин, несклонный к мягким решениям, вряд ли компаниям стоит ожидать поблажек. И всё же хотелось бы, чтобы деятельность таких структур, как Росприроднадзор, была более прогнозируемой и открытой. Пусть это и прозвучит наивно, но предложил бы создать при этом ведомстве общественный совет из представителей компаний и научно-экспертного сообщества, который, среди прочего, обсуждал бы и предавал гласности график проверок и их критерии.

- Общеизвестно, что пресловутые нефтедоллары при правильной экономической политике могут оказывать благотворное влияние на экономику стран-экспортёров углеводородного сырья, способствовать её диверсификации. Происходит ли это в нашей стране?

Михаил Субботин: Диверсификация экономики может происходить как в результате проведения каких-то революционных реформ, так и стандартным путём - через привлечение средств в наиболее привлекательные для бизнеса сферы. Затем в данный сектор приходит масса разного рода подрядчиков, а появление платёжеспособного спроса и адекватного ему предложение означают быстрое развитие новых отраслей.

Сахалинские проекты наглядно показали, как это происходит в жизни. Фактическая индустриализация острова на 45 млрд долларов частных (в основном иностранных) инвестиций дала мощный толчок к развитию производств и на самом Сахалине, и на всём Дальнем Востоке.

Вопрос состоит не только в том, оставлять ли деньги компаниям или отбирать их через налоги и вкладывать в наиболее надёжные ценные бумаги. Даже если средства останутся в распоряжении бизнеса, нужно создать стимулы для их инвестирования, а для этого необходимо обеспечить гарантии стабильности контрактов... Бесконечная история со швейцарской фирмой Noga продемонстрировала всем, что Россия не собирается исполнять даже решения международных судов, а "Сахалин-2" и "Сахалин-1" - чего стоят у нас так называемые "дедушкины оговорки"...

Алексей Хайтун: Даже наличие у государства свободных финансовых ресурсов - так называемых нефтяных денег - ещё не означает радужных перспектив для всей экономики, ибо, как показывает опыт, государство - неэффективный собственник. Другое дело - частные российские нефтяные компании. Но у них по известным причинам отсутствуют стимулы к долгосрочным инвестициям. Может быть, стоит пойти по пути ряда зарубежных стран и создать мощные региональные корпорации с участием частного капитала? Дело это интересное, но пока никто не знает, как за него взяться...

Источник: Нефть России, 16.07.2008