«Основная задача Миллера — сохранить „Газпром“ как таковой»

Об успехах и трудностях «Газпрома» под руководством Алексея Миллера Sobesednik.ru узнал у эксперта Игоря Юшкова.

16 февраля стало известно, что совет директоров «Газпрома» переизбрал Алексея Миллера председателем правления компании еще на пять лет. Этот пост Миллер занимает с 2001 года.

За период его правления компания успела побывать на вершине, однако в настоящее время для «Газпрома» настали непростые времена, так как упали цены на газ и выросли издержки компании на добычу и транспорт газа.

О том, чего добился Миллер на посту председателя правления «Газпрома», с какими трудностями он столкнулся и в какой ситуации сейчас находится компания, Sobesednik.ru поговорил с ведущим экспертом Фонда национальной энергетической безопасности, преподавателем Финансового университета Игорем Юшковым.

— Алексей Миллер занимает пост председателя правления «Газпрома» с 2001 года. Что бы вы могли отметить как его достижения на посту руководителя за это время?

— Здесь я не разделяю позицию тех, кто говорит, что Миллер виноват во всех грехах всей мировой газовой промышленности. Я думаю, что «Газпром» ничего не мог сделать с некоторыми вещами, которые считают поражениями Миллера. Например, любимое обвинение Миллера в том, что он «проспал» сланцевую революцию — хоть кто-то может объяснить: а как «Газпром» мог отреагировать на сланцевую революцию, которая представляет собой явление газового рынка Соединенных Штатов? Что он должен был — скупить все компании и намеренно их обанкротить? То есть, это, конечно, бред, и как «Газпром» мог отреагировать на сланцевую революцию США, совершенно непонятно. Миллер реально не мог противостоять каким-то явлениям. Например, падение потребления газа в Европе, о котором говорят: «"Газпром" теряет мировые рынки». А как «Газпром» должен был отреагировать? Сначала его обвиняют в том, что он не стал более гибким. А что значит «более гибким»? Всем бесплатный газ поставлять, что ли? «Газпром» и так уже судился по контрактам различным и не хотел снижать стоимость, хотя, в принципе, ему приходилось это делать. А потеря объемов поставки газа в Европу — это, в общем-то, не поражение Миллера, это объективная реальность, что, например, в Америке стали добывать много сланцевого газа, он стал дешевым внутри Соединенных Штатов, стал дешевле угля, поэтому уголь отправился в Европу, и дешевый уголь европейцы начали жечь, сокращая потребление газа. Соответственно, сокращаются и закупки газа в России. Все говорят, что виноват во всем Миллер. А в чем Миллер виноват? Я думаю, что в успехи Миллера можно записать то, что он активно сопротивляется стремлению европейцев отказаться от российского газа, пытается реализовать стратегическую задачу, которая установилась, на самом деле, еще с 1991 года, когда развалился Советский Союз, — это диверсифицировать маршруты поставки газа в Европу. И одна из самых главных заслуг — я не знаю, лично Миллера или «Газпрома» — в постройке «Северного потока». Не было бы «Северного потока» — сейчас другая совершенно была бы ситуация у нас с европейцами и в отношениях с Украиной. И то, что подписано соглашение о строительстве «Северного потока — 2» — я думаю, это плюс для России, а не минус. Я думаю, что вот эти проекты могут быть записаны в успех. Кто будет критиковать и говорить: «Да зачем построили газопроводы, качали бы через Украину» — ну, не знаю, это какие-то люди, которые не видят украинской действительности, когда там одни из лидеров общественных мнений, типа [экс-лидера признанного по решению суда экстремистским и запрещенного на территории РФ «Правого сектора» Дмитрия] Яроша, заявляют о том, что надо взять гранату и взорвать газопроводы. И когда они взрывают ЛЭП [в Крыму], то же самое вполне может случиться и с газопроводом. С «Северным потоком» у нас потери будут, если они перекроют транзит, но незначительные. Ну и контракты с Китаем. Пока не совсем понятно, в общем-то, какая цена там, но в целом попытка хотя бы диверсифицировать рынки сбыта российского газа — это позитивная тенденция. В целом это начало разработки новых газовых провинций в Восточном регионе, Якутии и Иркутской области. Стратегически, я думаю, это правильное решение.

— Заслуги вы описали. А какие-то неудачи, ошибки именно руководства «Газпрома» и Миллера можете вспомнить?

— Я не знаю, насколько это действительно у руководства ошибки, но есть вещи, которые принесли убытки «Газпрому». Это строительство «Южного газового коридора». Это сеть газопроводов фактически от Ямала до Черного моря и выход в ту точку, откуда должен был строиться участок газопровода «Южный поток», а потом и «Турецкий поток». Получается, проект реализовывался нормально, но политические мотивы запретили строительство «Южного потока» и «Турецкого потока». «Южный поток» — там вообще в открытую приехал американский конгрессмен и поговорил с президентом Болгарии и премьером, а те уже отозвали выданное разрешение на строительство на территории Болгарии. Получилось, что все трубы, которые уже были уложены по территории России, просто закопаны в землю и использоваться не будут. Другой пример — это газопровод Сахалин — Хабаровск — Владивосток, который был построен к саммиту АТЭС 2011 года, и он тоже не работает на полную мощность. То есть там мощность предполагалось довести чуть ли не до 8 млрд кубов, а там, по-моему, полтора [миллиарда]. Зачем нужно было строить эту трубу, совершенно непонятно, потому что, когда газ дошел до Владивостока, встал вопрос — а дальше куда его девать? И этот вопрос до сих пор стоит. Придумали: в конце трубы завод по сжижению газа, будем его потом экспортировать. А смысл тогда было строить газопровод с Сахалина, где уже есть завод СПГ? Вот эти проекты... Я тоже понимаю, чем они были продиктованы — конкуренцией между компаниями, которые производят газ, но в целом, конечно, с точки зрения государственных интересов это совсем ошибочный проект был.

— Это какая-то недальновидность? В чем причина этих ошибок?

— Да, это не стратегическая задача была, а это именно проект, который был обусловлен тактической борьбой между двумя российскими газовыми компаниями.

— Высказывалось предположение, что Миллеру стоило уйти со своего поста раньше, когда «Газпром» был на взлете. Как Вам кажется — ему стоит оставаться на этой должности? Сможет он справиться с нынешними вызовами?

— Ну, это примерно как «чтобы тебя запомнили молодым и здоровым». Ясно, что он не будет уходить, и в здравом уме никакой менеджер этого не сделает, ни в России, ни за рубежом. Другие же не уходят, и Стив Джобс — пока мог ходить, он не уходил из Apple. То же самое и здесь. А те проблемы, которые возникают... Я думаю, что у «Газпрома» сейчас самый сложный период существования компании, потому что их давят и на европейском рынке газа, и на российском рынке газа. На российском рынке газа «Газпром» давит «Роснефть», и не только. По сути руководство страны предлагает вообще разрушить эту компанию — выделить от нее трубу, а все остальное взять и распродать. Как в электроэнергетике было — сети выделили, а остальное распродали. То же самое предлагают сделать и в газовой сфере. Сейчас основная задача Миллера — в принципе сохранить компанию «Газпром» как таковую. А на внешних рынках естественно, что там все жутко политизировано, поэтому здесь ему тяжело будет.

— Миллер — самый лучший выбор для компании?

— Когда его назначали на должность в «Газпроме» — тогда можно было найти и лучшую кандидатуру. Хотя бы человека, который разбирается в газовой отрасли. А он пришел со стороны и вообще не работал в этой отрасли. Но сейчас его менять, когда он столько лет проработал... Мне кажется, это довольно странно. Его все прекрасно знают. Поэтому его менять, так сказать, «на переправе», мне кажется, нецелесообразно. А на кого? На профессионального газовика? Так у нас в газовой отрасли по крайней мере внешний рынок полностью политизирован, и тут уже надо быть не просто профессиональным газовиком, но и фигурой, которая играет уже на политическом поле и разбирается в политической обстановке и находится близко к президенту, потому что есть сотрудничества, которые проходят и в экономической, и в политической плоскости одновременно. Например, та же самая замена «Южного потока» на «Турецкий поток». Это исключительно политическое решение. Его принял Путин, а Миллер и не знал о нем, пока Путин не объявил об этом на пресс-конференции в Анкаре. Поэтому здесь человек, который непосредственно является членом команды президента, при нынешней политической ситуации меньшее из зол. Так что сейчас смысла менять его на кого-то другого я не вижу.

— А что касается будущего «Газпрома» — есть какие-то шаги, которые компании стоит предпринять?

— Они должны Министерство энергетики подтолкнуть к созданию нормального конкурентного внутреннего рынка. Просто сейчас независимые производители жалуются, что «Газпром» якобы завышает тарифы на прокачку газа и хранение его в подземных хранилищах. А «Газпром» вполне резонно отвечает, что если вы хотите равенства, то тогда вы продавайте газ населению, и не только в регионах, которые близки. Потому что получается, что независимые производители берут себе только электростанции промышленные, которые потребляют газ примерно в одном и том же объеме весь год. А у «Газпрома» еще и население есть, которое весь год ничего не потребляет, а потом в одну неделю зимы, самую холодную, начинают потреблять гигантские объемы. Поэтому «Газпром» вынужден резервировать на такой случай объемы добычи и постоянно, весь год, тратить деньги на то, чтобы поддерживать объемы в таком состоянии, чтобы раз — и начать добывать. И вот на это уходят гигантские деньги. К тому же, самое главное требование «Газпрома», которое Миллер сейчас должен лоббировать, это предоставление «Газпрому» права давать скидку потребителям. Потому что независимые производители как отнимают рынок? Они приходят в регион и говорят: «"Газпром" вам по 100 рублей продает, а мы вам по 90 рублей будем продавать». А «Газпром» ничего сделать не может, потому что он по закону обязан продавать по той цене, которую определила Федеральная служба по тарифам, и скидку дать не может, даже если хочет. Какая же это конкуренция?

Источник: Sobesednik.ru, 17.02.2016